В этом месяце у Вэя было много работы. В сущности, с большей частью бюрократической волокиты он справлялся не в пример лучше большинства людей, но приличия ради держал у себя секретаря – примерно также, как записную книжку и планнинг в телефоне. Такие вещи есть у большинства высокопоставленных и занятых людей, а значит должны быть и у него.
И раз они у него есть, их отсутствие должно как-то проявляться. Например, Вэй мог сказать «мне нужно посмотреть в моём ежедневнике» или «мой секретарь в отпуске, у меня много работы, так что я задержусь». Хотя последнее ему было совершенно некому говорить.
После слияния школ он взялся перекраивать расписание на новый лад – два класса вместо трёх, новые кабинеты. Классы ещё полгода назад были переукомплектованы, расписание хорошо работало и вроде устраивало большинство, но рабочие часы преподавателей уменьшились соответственно, поэтому часть из них была твёрдо намерена покинуть комплекс. К сожалению, один учитель никак не мог вести два класса одновременно, потому что тогда нагрузка была бы выше нормативной, так что им приходилось заниматься ещё и подбором нового персонала. В целом, учитывая бесплатное жильё и питание, желающих было много, однако и школьные требования весьма высоки. Поэтому, пока Анна, заручившись поддержкой Рут для внушительности, выбивала из министерства хоть какую-то прибавку к учительскому жалованию, Вэй пролистывал многочисленных одобренных кандидатов, пробуя на вкус мысль о возможности найма учителя из числа обычных людей. Неслыханное дело, такого не было ещё ни в одной из школ и считалось крайне нежелательным, так что Вэй ощущал смутное, быстро растущее беспокойство.
А это определённо не в его стиле.
Вэй дважды моргнул и перевёл взгляд с экрана компьютера на дёрнувшуюся было ручку двери, которая так и осталась закрытой, сохранил список подходящих кандидатов и закрыл все программы, когда, наконец-то, в дверь постучались и наконец его взору предстал Иннокентий Рат – Вэй даже ответить на стук не успел. Беспокойство, конечно же, исходило от него.
- Добрый вечер, мистер Рат. Присаживайтесь, - Вэй встал, как только ученик вошёл, как бы приветствуя его, и указал рукой на стул. Впрочем, больше сидеть здесь было негде.
Он не умел удивляться, но это уж точно не тот ученик, которого он ожидал увидеть у себя в самом конце рабочего дня. Да и заявленная тема для разговора тоже была не из приятных. Вэй по праву гордился выхолощенной, образцовой атмосферой своей школы, в том числе своего общежития. Внезапное желание переехать могло быть вызвано травлей или другими похожими проблемами. Тем более, что считываемые им эмоции никак не опровергали это предположение: стыд, влюблённость, смущение, сомнения, ненависть.
Вопреки бытующим слухам, распространению которых поспособствовал в том числе и сам Вэй, он не лазил в голову каждого своего ученика. Во-первых, там обычно ничего интересного – в этом Вэй был солидарен со школьным психологом. Во-вторых, это считалось неэтичным. В то же время припугнуть учеников такой возможностью, чтобы не шибко нарушали правила, в этику человечества вполне вписывалось. Поэтому даже если Вэй и лез, куда его не звали, он тщательно делал вид перед другими директорами, что только лишь грозит в воспитательных целях.
Так что…
- Нет, я не знаю, какие у вас причины, - Вэй замолчал и сел обратно в кресло, а затем подумал, что может стоило бы предложить посетителю чай, но в своём кабинете он ничего подобного не держал и не был уверен, как лучше: оставить Иннокентия в одиночестве и принести чай из приёмной или же не предлагать вовсе. Решив, что предложит чай, если ребёнок совсем  разнюнится, он вернулся к разговору:
- После слияния школ в октябре у меня нет особых причин отказывать вам в переселении. Однако мне всё же желательно знать причину. У вас конфликт с кем-то из других проживающих в Пыльце?
Он сложил руки в замок – его любимая поза, полностью оправдывающая отсутствие какой-либо жестикуляции, - и снова внимательно вгляделся в лицо ученика.
Хотя у него и правда была самая, пожалуй, дисциплинированная школа (даже у Рут, не взирая на умение держать всех на коротком поводке, проблемных учеников намного больше), но и в его стаде было несколько сложных и крайне паршивых овец.

- Хм…Возможно, я ошибаюсь, но я не помню, чтобы у вас в последнее время как-то резко снижалась успеваемость, - он не ошибается, но всё же хмурится, как бы сомневаясь в собственной памяти.
Хотя есть и то, в чём он сомневается. Говорят, что влюблённые становятся рассеянными, вечно порхающими в мыслях об объекте своего воздыхания. Замечал ли он в последнее время за мистером Ратом что-нибудь подобное? Ему кажется, что нет.
Вэй знает себе цену и осознаёт свои достоинства. И, в общем и целом, свой мозг, со всеми его способностями, он относил туда же. Подобно тому, как Вэй не умеет испытывать вожделения, ненависти, гнева или радости, он не умеет и сожалеть. Поэтому он никогда не вздыхал, глядя, например, на гордых и счастливых родителей, что сам не может испытывать этого же. Это так же бессмысленно, как стоя на несколько ступеней эволюции выше, завидовать птицам, что влекомые простейшими инстинктами летят по небу.
Но и недостатки он также признаёт. Совершенно очевидно, что если бы не телепатия с эмпатией , он не был бы так успешен. Особенно эмпатия, ведь мысли людей далеко не всегда соответствуют чувствам и отражают их. Не имея собственных чувств, он не способен к тому, чтобы улавливать чужие так интуитивно и мимоходом, как это делают обычные люди.
Ведь и сейчас понять, что перед ним влюблённый в собственного соседа подросток он смог лишь опираясь на логику. Возможно, будь он другим, Вэй сумел бы заметить эти чувства ещё на своих парах.
Вербалика:
- «не могу сосредоточиться в присутствии» (внимание всегда невольно переходит на объект влюблённости);
- «он хороший человек, очень, очень хороший» (идеализация объекта перед и в самом начале отношений типична);
- постоянные паузы, сложность в подборе слов;
- слова паразиты.
Невербалика:
- деревянная походка;
- нервное перебирание колоды;
- рассеянный взгляд.
Внезапный перевод темы заставляет его поднять брови, выражая удивление. Он мог бы воспринять это как желание подростка отвязаться от ненужных наводящих вопросов. Но, уже целенаправленно настроившись на чувства Иннокентия, Вэй вполне ощущал чужую радость, смешанную с любопытством.
Невербалика:
- расправленные плечи (исчезла скованность, нервозность);
- пытается заглянуть в экран (не смущается бесцеремонности своего поведения).
Новое поведение требует новой реакции, но и прежняя ветка диалога совершенно точно не завершена. Он всегда немного сбоит на таких моментах. Хотя опыт подсказывает, что это совершенно не заметно снаружи.
- Да, это она, - наконец выбирает он линию поведения, расплетая руки. – Преподавательский состав, - он тянет правую руку к крышке ноутбука, - в скором времени поменяется, - закрывает её мягко, чтобы это не выглядело истеричным захлопыванием. – Для сближения людей со сверхспособностями и обычных людей, - отводит руку обратно, - мы рассматриваем возможность, - сплетает руки обратно в замок, - нанять часть преподавателей из числа последних.
Он чуть наклоняет голову, смотря на ученика поверх очков, убирая преграду стёкол между ними.
- Если хотите, мы можем обсудить ваш опыт занятий с мисс Эшли позже. Это было бы весьма полезно. Но сначала нам надо что-то решить с вашей проблемой, - он смотрит пристально, не отрываясь, словно этот взгляд способен удержать мысли Иннокентия в одном русле и заставить его не отвлекаться.
-  Вы же понимаете, мистер Рат, что так или иначе будете регулярно с ним сталкиваться? Хотя мистер Джонсон на несколько лет старше вас, вы вместе посещаете мои занятия. Не кажется ли вам, что неловкость, которую вы испытываете, только возрастёт после внезапного переезда? Вы планировали как-то это ему объяснить?